Журналистка перевела «Черный обелиск» Ремарка на белорусский язык

Пять лет журналистка Инна Хомич читала и перечитывала «Черный обелиск», писала и переписывала его перевод.

Она называет эту работу своим хобби, которое спасало ее, когда хотелось спрятаться от уймы мыслей. Сейчас работа почти завершена. Текст вычитывает филолог Анна Сеньковец, так что для Инны Хомич самое время порефлексировать, передает телеканал «Белсат».

«И я подумала, что мой немецкий ни к черту»

Все началось в тот день, когда Инна пришла в книжный магазин купить какую-нибудь книгу Ремарка в переводе на белорусский язык. Она тогда и подумать не могла, что ее там не найдет.

Почему именно Ремарка? За годы обучения на филфаке БГУ имени А.С. Пушкина она прочитала столько белорусской литературы, что захотелось, так сказать, «сменить обстановку». Тем более, что в годы студенчества очень понравился «На западном фронте без перемен».

- Немецкий учила в школе и три года в университете, – рассказывает Инна. – Знала его слабовато, поэтому решила совместить изучение языка и более близкое знакомство с творчеством Ремарка. Так что пока кто-то искал бы онлайн-курсы, я взяла и скачала «Черный обелиск». Это были такие мучения незнания языка – словами не пересказать! Если взять мои «талмуды»...

Инна показывает кипу бумаг – распечатанный на принтере Ремарк. Указывает на первый абзац, переводила весь вечер.

- Я тогда подумала, что мой немецкий ни к черту, – признается девушка. – Записалась на онлайн-курсы. Выписывала слова из Ремарка, учила их. Это был первый этап моего перевода. Не знаю, сколько времени это продолжалось. Мне надоедало, я отбрасывала. То месяц активно переводила, то уставала, забрасывала бумаги на полку, они там лежали, выгорали на солнце.

«Я наивно думала, что буду только набирать текст»

Этот первый «устный» перевод Инна делала не меньше года. Дочитала, узнала, что в конце, стало неинтересно и забросила. Почти год прошел, как начала грызть совесть: нужно все же набрать на компьютере.

- Это я только думала, что буду просто набирать. На самом деле, я посмотрела на переведенные слова и поняла, что это чушь. Многое я понимала неправильно. Короче, началась еще большая работа, чем в первый раз. Здесь и набирать надо было, и следить за тем, как это звучит по-белорусски, – говорит журналистка.

Но первый опыт перевода его прошел зря. Посмотрев, что может забрасывать работу, Инна придумала себе график. В будни переводит одну страницу, в выходные – две. И на ближайших страницах проставила даты, когда они должны быть переведены.

- Если я переводила более одной страницы в будни, на следующий день могла отдыхать. Но решила: опаздывать никак нельзя. Как ни странно, это меня поддерживало. Только под конец расслабилась, когда увидела, что совсем мало осталось, – вспоминает девушка.

Мужу на сон читала вслух Ремарка

Когда перевод уже был набран, Инна решила поделиться им со всем интернет-миром. Но спустя какое-то время, взглянув на него свежим глазом, поняла, что надо еще раз переработать.

- К тому времени от оригинала я уже избавилась. Он был в голове. Редактировала белорусский, давала другим почитать. С некоторыми разделами было так. Ложимся с мужем спать, я ему читаю. Говорю: «Если ухо что-то режет, какое-то слово, говори». Муж, как правило, на второй странице засыпал. Я читала про себя, что-то правила. Когда читаешь вслух, по-другому воспринимаешь. Писатель Алесь Поплавский мне прямо говорил: «Вот здесь стилистически нехорошо подобранное слово, поищи другое». И я искала.

«Зачем мне оправдываться, что я не верблюд?»

Когда работа над переводом была закончена, встал естественный вопрос: куда его пристроить? У Инны была мысль отнести текст в литературный журнал. Однако случайно встреченный редактор одного из таких журналов быстро отрезвил.

- Первое, что у меня спросили: «Вы что, лингвистический закончили?». «Нет, филфак». «А с какого языка переводили? С русского?». Ну и я поняла, что доверия ко мне не будет, потому что я не профессиональный переводчик. Зачем мне оправдываться, что я не верблюд? Конечно, я переводила с немецкого. С русского перевода не списывала.

«Мой Ремарк»

За пять лет работы Инна полюбила Ремарка. Не один раз во время разговора она называла его «мой Ремарк».

- Когда читаешь книгу один раз, второй, третий, четвертый... думаешь: как это гениально сказано! Просто и в нескольких словах. Ты об этом думал, где-то это чувствовал, был на пути к такому открытию, но не мог так просто сформулировать. Я тогда сразу бегу: Котенок! Котенок! - к мужу. - Ты послушай! Ну а что муж? Это мой Ремарк, – улыбается журналистка.

Сейчас Инна иногда в шутку называет себя ремаркистом.

- В смысле, пацифистом. Также осуждаю войны. Как правило, на них один кто-то зарабатывает, а люди гибнут. Потом те, что заработали, еще с помощью убитых делают себе рекламу. Это актуально во все времена.

Первый этап перевода «Черного обелиска» пришелся на финансовый кризис 2011 года.

- У нас очереди огромные, банки берут приступом. И почти то же в это время я читаю у Ремарка, – продолжает Инна. – Там, правда, банки приступом не брали, но тоже доллары не могли купить, валюта – только у спекулянтов. В книге каждый день новая цена на немецкую марку, а у нас – на белорусский рубль. Я тогда думала: почему не перевела его вот сейчас? Прошел кризис, сейчас война в Украине. Если взять Ремарка как пазл, обязательно какая-нибудь часть подойдет как раз для нашего времени. Кризисы, войны периодически повторяются. В общем, не знаю, что можно добавить к написанному Ремарком о войне. И о том, как мы воспринимаем действительность.

Самую большую мудрость говорит сумасшедший

Изабелла, одна из героинь романа, лечится в психушке. У нее шизофрения. Главному герою, участнику войны, приходится слушать те глупости, что она говорит.

- И по всем законам жанра эти глупости оказываются самой большой мудростью в романе. После этого я уже не могу с осуждением относится к инакомыслию, которое поначалу кажется просто глупостью. Мы привыкли, что белое – это белое. А почему оно не может быть черным? Может мы все ошибаемся, а точнее этот человек видит все как есть? Может быть, я еще не до конца могу оценить влияние Ремарка на меня. Но что время, потраченное на перевод, того стоило, это точно.

«Я не хочу быть памятником, тем самым черным обелиском»

Швейцарский знакомый прислал Инне еще два романа Ремарка. Их она читает уже без словаря. Но возьмется ли за перевод еще чего-то, пока не знает.

- Но по крайней мере всего Ремарка в оригинале я очень хочу прочитать, – делится своими планами девушка. – Чтобы не быть памятником, тем самым черным обелиском, нужно постоянно что-то пробовать. Даже если не получается, надо что-то делать, двигаться, чтобы просто с интересом жить. Интересно в этот момент сидеть переводить – надо садиться и переводить. А если не интересно – тогда все на полку, пусть выгорает. Послезавтра может быть снова интересно.