29 марта 2024, пятница, 17:28
Поддержите
сайт
Сим сим,
Хартия 97!
Рубрики

Японский консул, который спасал белорусских евреев

9
Японский консул, который спасал белорусских евреев
Тиунэ Сугихара

Тиунэ Сугихара стал одним из праведников народов мира.

Накануне Второй мировой войны он спас тысячи жизней польских граждан, среди которых были и уроженцы Беларуси. Помогал японцу голландский дипломат Ян Звартендейк.

Карьера

Тиунэ Сугихара родился в небогатой семье в 1900 году в префектуре Гифу. Его отец хотел, чтобы сын стал врачом, однако тот намеренно завалил экзамен в медицинскую академию и в 1918 году поступил в Университет Васэда, где изучал английскую литературу. Позже он поступил на работу в Министерство иностранных дел. В японском дипломатическом представительстве в Харбине Сугихара активно занялся изучением русского языка и культуры. Позднее была служба в армии. В 1924 году японец вернулся к работе в посольстве Японской империи в Харбине. Там он принял православие и даже женился на русской эмигранткой Клавдии Аполлоновой. Однако в 1935 году дипломат с ней развелся и женился на японке Юкико Кикучи. Тиунэ Сугихара работал в МИД Маньчжу-Го и даже участвовал в переговорах с СССР по поводу покупки Китайско-Восточной железной дороги.

В 1936-1938 годах Сугихара работал в дипломатических представительствах в Москве и Хельсинки, а весной 1939 года в качестве вице-консула Японской империи был направлен в тогдашнюю столицу Литвы город Каунас. Это назначение имело глубинный смысл. В Токио, безусловно, знали о планах Третьего Рейха в отношении Польши, поэтому Японии был нужен дополнительный опытный разведчик в регионе.

Между молотом и наковальней

1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война. Уже в первые ее недели большое количество польских граждан потянулось в восточные воеводства (Западную Беларусь и Западную Украину). Однако скоро и туда пришла война. Беженцы и жители Западной Беларуси, среди которых было много евреев, пытались спастись в нейтральных странах. Касалось это, прежде всего, стран Балтии. Литовская республика установила дипломатические отношения с Польшей только в 1938 году. В первые дни нападения Германии на Польшу власти последней боялись удара со стороны литовцев, однако его не произошло. Более того, Литва начала пропускать через свою границу польских беженцев и интернировать солдат и офицеров Войска Польского.

Еще до начала войны Тиунэ Сугихара вступил в контакт с польской разведкой. В этом не было ничего удивительного, так как в межвоенное двадцатилетие Генштабы двух стран активно сотрудничали, и именно польские шифровальщики, между прочим, помогали японцам в расшифровке перехваченных советских радиодепеш.

В октябре 1939 года советские власти передали Вильнюсский край Литве. Однако летом 1940 страну принудительно присоединили к СССР. Польские граждане, которые находились на литовской территории, вновь оказались в опасной ситуации. Люди знали о сталинских репрессиях на территории Западной Беларуси, а также о советизации, которая касалась всех сторон жизни. В свою очередь, до лиц еврейской национальности (по разным подсчетам, в это время на территории Литвы находилось от 14 до 20 тысяч бывших польских евреев) доходила информация о Холокосте, который осуществляли нацисты на территории Генерального губернаторства (оккупированной Третьим Рейхом части Польши). В этой ситуации граждане Второй республики искали возможность покинуть опасную Европу.

Визы в Куросаа

На помощь пришел консул Нидерландов Ян Звартендейк. Он приехал в Каунас в 1938 году и занял должность руководителя представительства завода «Филипс». Именно в Каунасе у голландца родился его третий сын. В мае 1940 года Германия оккупировала Голландию. Однако дипломатическая служба этой страны продолжала подчиняться королеве Вильгельмине. Решением посла королевства Нидерландов в Латвии с должности консула в Литве был снят дипломат, жена которого придерживалась пронацистских взглядов. Место уволенного занял бывший сотрудник «Филипса». Вскоре после этого к Яну Звартендейку начали обращаться польские граждане еврейской национальности с просьбой помочь им покинуть советскую Литву. Голландец не имел права выдавать такие визы, однако несмотря на это он начал вписывать в польские паспорта разрешение на выезд в заморские колонии Голландии - Куросаа и Суринам.

В период с 24 по 27 июля 1940 Ян Звартендейк выписал около 1300 виз. Еще 1050 было оформлено с 29 июля по 2 августа 1940 года. Но это была часть дела. Нужно было еще получить японские транзитные визы, и их начал выдавать вице-консул Тиунэ Сугихара. Перед зданием японского консульства в Каунасе каждый день была толпа польских граждан, желавших покинуть оккупированную Литву. Среди тех, кто ожидал японские визы, было немало офицеров Войска Польского, которые спасались от сталинских репрессий. Однако большинство из тех, кто стоял у консульства, были польские евреи.

Японский дипломат выписывал визы до сентября 1940 года, при этом он нарушал инструкцию японского МИД, согласно которой надо было выписывать только транзитные визы, и выдавал польским гражданам документ на право пребывания в Японии в течение 10 дней. Каждый день Тиунэ Сугихара и его жена работали по 20 часов. При этом ежедневно выдавалось месячная норма виз. Работа продолжалась до 4 сентября 1940 года, когда советские власти потребовали от японца покинуть территорию СССР. Последние визы дипломат выписывал в каунасском отеле «Метрополь», а также на железнодорожном вокзале и в купе поезда, который отправлялся в Берлин. На вопрос, сколько человек получило «визы на жизнь», исследователи отвечают по-разному. Цифра колеблется от 2139 до 10000. При этом неизвестно количество фальшивых виз. Дело в том, что когда консул уезжал из Каунаса, он передал людям визовую печать и консульские бланки, и они уже сами могли подделывать японские визы.

Те, кого спасли

Среди тех, кто летом-осенью 1940 года получил японские визы, было много уроженцев Беларуси. Яков Банай родился в марте 1920 года в Барановичах. В 1938 году он окончил гимназию и поступил в Вильнюсский университет. В 1940 году он получил японскую визу от Тиунэ Сугихары и через Турцию выехал в Палестину, где стоял у истоков создания еврейских вооруженных формирований, а позже и Армии обороны Израиля. Лео Меламед родился в 1932 году в Белостоке в семье учителей. В начале Второй мировой войны его семья переехала в Литву. Летом 1940 эти польские граждане получили транзитную визу в Японию и в 1941 году оказались в США. Лео Меламед сделал отличную карьеру как юрист и торговец биржевыми фьючерсами.

В 1906 году в Волковыске родился израильский политик и юрист Цорах Вархафциг. В сентябре 1939 года его семья бежала в Литовскую республику, а позже, благодаря визам, полученным от японского вице-консула, польские граждане через Японию оказались в Канаде. В 1947 году Цорах Вархафциг переехал в Палестину, а в 1949 году был избран в первый израильский Кнессет. Уроженец Волковыска был одним из тех, кто подписал Декларацию независимости Государства Израиль.

Визы, выписанные Тиунэ, спасли жизнь десяткам студентов одного из наиболее известных на белорусских землях еврейских религиозных учебных заведений - иешивы в Мире. Осенью 1939 года ее учащиеся и преподаватели переехали в Вильнюс. Когда Литва вошла в состав СССР, евреи из Мира начали искать возможности уехать. Им на помощь пришло консульство Японской империи. После получения транзитных виз осенью 1940 слушатели иешивы, через территорию СССР, выехали в Шанхай, где жили до 1947 года. После войны Мирская иешива разделилась на две части: одна группа студентов выехала в Бруклин (США), вторая - в Иерусалим (Израиль). Такое положение дел сохраняется до сегодняшнего дня.

Побег от большевиков

О том, как польские граждане еврейской национальности получали японские транзитные визы, рассказывает в своих воспоминаниях уроженец Лиды Самуил Манский. В начале Второй мировой войны он не был мобилизован в Войско Польское, а позже, после прихода Красной Армии в Западную Беларусь, даже успел послужить в народной милиции. Однако аресты «польского контингента», которые начались вскоре после присоединения к БССР, испугали семью, и они решили выехать в Литву.

Вот как Самуил Манский описывает те события: «В августе 1939 года мы были зарегистрированы на получение эмиграционных виз в Посольстве США в Варшаве. Мой отец уехал работать за океан в 1937 году. Позже американские власти дали ему возможность забрать к себе семью. Однако после начала войны мы уже не могли выехать в США к отцу легально. Тогда мать решила переехать из Лиды в Эйшишки - местечко, которое до войны было в составе Второй Речи Посполитой, а позже перешло литовцам. Там у нас были родственники, и через них мы хотели «вырваться» в Штаты. Мать начала искать людей, которые перевели бы нас через границу. Мой дядя и его семья решили тоже идти в Литву. Пока мы готовились к бегству, аресты НКВД в Лиде продолжались. [...] Я был милиционером и хорошо знал расписание пограничных патрулей. Мы перешли границу утром и направились к дому на окраине Эйшишек. Однако там нас ждали литовские пограничники. На мне были польские офицерские сапоги и отцов военный ремень, и литовцы подумали, что поймали польского офицера. Но мы откупились, заплатив пограничникам 100 американских долларов. [...] Позже я поехал в Вильнюс и начал готовиться к эмиграции в Палестину. [...] В июне 1940 года Литва стала частью СССР, и мы снова оказались на советской территории. Скоро мы узнали, что японское консульство в Каунасе выдает визы в Японию людям, имеющим разрешение на выезд в другие страны. Мать, ее сестра и другие люди начали искать возможность получения японской визы. В Каунасе британский консул, который действовал от имени польских эмигрантских властей, 1 августа 1940 года выдал нам временные польские паспорта. Оттуда мать и ее сестра отправились а в японское консульство с целью получить визу в голландскую колонию Куросаа в Карибском море. 9 августа 1940 года японский консул Тиунэ Сугихара выдал визы».

За транзит платили валютой

Осенью 1939 года литовское правительство пыталось помочь польским гражданам еврейской национальности покинуть территорию Литвы. Для этого проводились переговоры с советскими дипломатами, чтобы получить разрешение на транзит через территорию СССР. В качестве одного из коридоров планировалось использовать порт в Одессе, однако Советы отказались от этого предложения литовцев. 29 марта 1940 года литовский МИД вновь обратился к Народному комиссариату иностранных дел с просьбой разрешить проезд через территорию СССР 5000 польских евреев. 21 апреля 1940 года заместитель наркома Владимир Деканозов обратился к своему шефу Вячеславу Молотову с письмом, в котором предложил разрешить беженцам проезд через территорию Советского Союза.

При этом чиновник отметил, что советская сторона могла бы заработать на этом деле 180000 долларов США. На то время это была очень значительная сумма. Однако Кремль выжидал. Летом 1940 Литва стала советской республикой, и ситуация с беженцами еще более ухудшилась. В этот момент начинает работать дипломатический тандем Звартендейк-Сугихара.

Кроме этого, японский вице-консул встретился с советскими дипломатическими представителями в Ковно и потребовал открыть коридор для польских беженцев через советскую территорию. В свою очередь, большевики убедили, что если польские граждане будут иметь японские визы, то Советы пропустят этих людей в Японию. 25 июня 1940 года Владимир Деканозов вновь озвучил «проблему польских беженцев» перед Кремлем, особенно подчеркивая, что «польские граждане обеспечены визами и деньгами». Наконец, на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) 29 июля 1940 года было принято решение «позволить евреям-беженцам из бывшей Польши транзитный проезд через СССР».

Экскурсия в Мавзолей и поездки через Урал

О том, как происходил переезд польских граждан через советскую территорию, вспоминает в воспоминаниях все тот же Самуил Манский. «Советское государственное агентство «Интурист» проверило визы и начало готовить наш выезд. Оплату они принимали только в американских долларах, несмотря на то, что на территории СССР было запрещено иметь иностранную валюту. Бабушке было 82 года, она могла не выдержать такой долгой дороги, и было решено, что она останется в Эйшишках. [...] Из Лиды приходили печальные новости. Многие знакомые были арестованы и высланы в Сибирь. Их обвинили в том, что они были «помещиками», «эксплуататорами» или «контрреволюционерами». Большевики наконец показали свое истинное лицо. [...] В январе 1941 года мы выехали из Эйшишек в Вильнюс, где сели в поезд на Москву. В купе я попытался сесть так, чтобы меня никто не узнал.

В Москве нас поселили в очень хороший отель. Мы направились в посольство США, чтобы получить американскую визу. Но нам сообщили, что времени мало, чтобы обработать наши документы, поэтому их передадут в американское консульство в японском городе Кобе. Несколько дней мы провели в столице СССР. Метро, музей религии, мавзолей Ленина - это все мы увидели с гидами «Интуриста». [...] Из Москвы мы выехали на Транссибирском экспрессе. Ехали рядом с Уральскими горами, через Челябинск и Омск. Перед Владивостоком мы проехали Биробиджан - еврейский район СССР. Я помню разговор с одним русским в поезде. Он сказал, что ему все равно, кто правит Россией - Сталин или царь. Главное, чтобы хлеб был на столе. В Владивостоке нас обманули советские таможенники. Они забрали у моей матери золотые часы и дали ей справку. При этом таможенник сказал, что она получит часы, когда вернется в СССР. После того, как советские пограничники проверили наши документы, мы сели на японский пароход. В Японии мы были в феврале 1941 года. Это была сказочная страна с малыми домиками, цветами, чистыми улицами и очень вежливыми людьми», - отмечал он.

Позже жители Западной Беларуси переехали в Кобэ. В мае 1941 семья Манских наконец оказалась в Вашингтоне. Такой путь прошло большинство польских граждан еврейской национальности, которые в 1939-1941 годах пытались эвакуироваться из бывших восточных воеводств Второй Речи Посполитой.

Большевики ловят шпионов

Советские репрессивные органы стремились помешать подделке японских виз на территории советской Литвы. С осени 1940 НКВД разрабатывал дело под общим названием «фабриканты», которая касалась оформления выездных документов для польских граждан. При этом было арестовано несколько лиц и изъяты устройства для изготовления печатей и консульских документов. В феврале 1941 года в Вильнюсе чекисты арестовали Раймонда Раевского, у которого были обнаружены бланки паспортов и японских виз. Через него удалось разоблачить граждан еврейской национальности, которые заказывали документы на выезд в Японию. Арестованных обвинили в шпионаже и работе на английский разведку.

Праведники

А какая судьба ожидал японского и голландского консулов? Большевики долгое время не выпускали Яна Звартендейка из Литвы, однако позже он все же выехал поездом в Голландию. На протяжении всей Второй мировой войны он работал на заводе «Филипс» и никому не рассказывал о своей деятельности в Литве. После войны руководство фирмы направило его в Грецию. Только в начале 1960-х годов в США стали появляться публикации, в которых рассказывалось о том, как голландец спасал людей в 1940 году. В 1997 году Яну Звартендейку было присвоено звание «Праведник народов мира». Произошло это через двадцать лет после его смерти.

Что же касается Тиунэ Сугихары, то после Каунаса он работал в Чехословакии, Кенигсберге, Румынии. В Бухаресте он также спасал местных евреев. В конце Второй мировой войны дипломат оказался в советском плену и провел в лагере 18 месяцев. В 1946 году Тиунэ Сугихаре разрешили вернуться в Японию. Через год бывшего консула уволили с МИД. Позже он работал в разных фирмах.

В 1968 году Тиунэ Сугихара впервые приехал в Израиль и был принят на высоком государственном уровне. В 1985 году бывший вице-консул Японской империи получил звание «Праведник народов мира». Умер Сугихара в 1986 году.

Сегодня в Вильнюсе и Каунасе есть улицы, носящие имя Сугихары, а в доме, где когда-то находилось консульство Японии в Каунасе, сейчас работает музей. Незадолго до смерти Сугихару спросили, чем была мотивирована его деятельность в 1940 году. Дипломат сказал: «А что бы вы сделали, если бы увидели, как люди со слезами на глазах просят о помощи. Среди беженцев были старики и женщины. Они были готовы целовать мои сапоги. Я это видел своими собственными глазами. И я решил не ждать ответа из Токио».

Игорь Мельников, «Новы час»

Написать комментарий 9

Также следите за аккаунтами Charter97.org в социальных сетях