«Может, таким и должно быть истинное православие — без золотых куполов?»

Белорусский теолог рассказала о составе и кулуарных разговорах Всеправославного собора.

В эти дни на Крите проходит Всеправославный собор — событие, к которой православная церковь шла тысячу лет. Собор важен для всего восточного христианства. Но официальных представителей нашей страны там нет, поскольку РПЦ, к которой относится Белорусский экзархат, собор проигнорировала. Из белорусов на Крите присутствует только теолог Наталка Василевич. Она рассказала газете «Наша Нiва» о самом соборе и о том, что говорят о нас в кулуарах.

Почему Всеправославный собор важен для православных?

- К нему готовились на протяжении сотен лет. Мир сегодня меняется, перед вызовами глобализации вопрос внутриправославных отношений и единство Православной Церкви чрезвычайно актуален. Мы должны переопределить свою идентичность. И Собор — это попытка независимо от политических или иных взглядов выработать принципы, методологию, по которой мы могли бы определять, как нам действовать в этом мире дальше. Все принятые документы будут иметь компромиссный характер. Но сам факт встречи, факт того, что православные со всего мира приехали и собрались в одном месте — это грандиозный факт.

В свое время и белорусы были причастны к подготовке Собора — это гродненский архиепископ Алексей Громадский в 30-х годах, отец Виталий Боровой и митрополит Филарет. Крайне обидно, что мы не представлены на соборе.

Почему на Соборе не представлена Беларусь? И что о нас думают?

- Митрополит Павел и архиепископ Гурий намеревались приехать сюда, они были включены в делегацию. Гурий накануне посещал Афон. Но они не приехали, поскольку московская РПЦ бойкотирует собор. Для меня было просто чудом — здесь люди прямо подходят и спрашивают, откуда ты. И вот я говорю — из Беларуси, а они все знают о нас. В этом большая заслуга митрополита Филарета. В свое время, с конца 80-х, в мировом православии он создавал имидж нашей Церкви, как Церкви согласной на диалог с другими христианскими Церквами, открытой к вызовам современного мира, Церкви, которая находится на пограничье и постоянно возводит мосты. И это то, что нам нужно продолжать, чтобы такой имидж принадлежал нам и в дальнейшем. И если бы Филарет принимал решение о поездке, то я думаю, мы бы не пошли на конфронтацию и поехали бы на Собор.

Почему не приехал Московский патриарх? Что об РПЦ говорят в кулуарах?

- Здесь никто этого не понимает, все озадачены, поскольку РПЦ принимала активное участие в подготовке и документов, и самого Собора. А тут вдруг упёрлись и не приехали.

Да, аргументация неучастия РПЦ весьма расплывчатая — выглядит так, что у них нет позиции, которую можно сформулировать несколькими фразами. Или же у них есть какие-то скрытые причины, о которых они не говорят вслух.

У них позиция такая — мы самая крупная православная Церковь по числу верующих, поэтому ваш Собор без нас — это ничто. Но получается наоборот — они без этого Собора ничто. Ведь в «порядке чести» православных церквей РПЦ занимает 5-е место. Что касается численности паствы, то существуют другие довольно многочисленные Церкви. Румынская, например. По количеству приходов они сопоставимы. А по богословским вузам, численности студентов-богословов, даже впереди. Поэтому говорить, что мы здесь самые многочисленные и вы должны с нами считаться — это несерьезный аргумент. Может, давайте тогда все станем римо-католиками, потому что они же самые-самые многочисленные?

РПЦ как бы сама отделяет себя от полноты православия, «мы хотим воевать, мы против всех». Словом, в церковной жизни то же, что и в политической.

Присутствующие здесь российские журналисты также вызывают опасения у остальных — они ведут себя как агрессивные люди, которые не задают вопросы, а набрасываются на собеседников, извращают их слова, выставляют в плохом свете. Странно это все. Агрессивная позиция РПЦ очень сильно отражается и на журналистах.

Но при этом священство здесь надеется на то, что все те, кто не приехал, одумаются и все же прибудут.

Почему не прибыли грузины и болгары, но приехали чехи и сербы?

- Действительно, не приехали болгары и грузины, не приехал Антиохийский патриархат — арабские Церкви. У антиохийцев конфликт с Иерусалимским патриархатом из-за единственного прихода в Катаре, который открыл Иерусалимский патриархат. Это нарушило отношения, ибо антиохийцы считают Катар своей канонической территорией. По причине этого нарушения канонических границ они вот уже некоторое время не могут помириться. А грузины известны своим изоляционизмом — это замкнутые этноконфессиональные сообщества, где нет присутствия иных христианских Церквей. Им хорошо самим по себе, им мировое православие, может, не очень-то и нужно. Но со стороны грузинских богословов было письмо к Синоду. А Болгарская церковь прямо-таки показала, насколько у них несерьезные решения — они сообщили, что не приедут, мол, в повестку дня не включены важные темы. Но простите, вы же сами участвовали в составлении повестки дня и подписывали ее. Словом, здесь тоже нечто странное.

А поляки, чехи и словаки, сербы — Церкви, традиционно близкие к РПЦ исторически, они приехали. Сербы пытаются поставить вопросы о статусе Собора, но делают это в его рамках, глядя остальным епископам в глаза.

В Евангелии от Матфея есть также история, где Христос говорит о 10 девах. Они были разумны и взяли с собой масло в лампах, а были 5 неразумных дев. И пока эти последние ходили и покупали масло, то пришел жених и они оказались не за супружеским столом. И здесь очень похожая ситуация — те церкви, которые выбрали политику изоляции, они ведут себя как неразумные девы, которые вне православия.

Будет ли белорусам какая-либо польза от Собора?

Белорусам вообще не надо ожидать от Собора, от Константинопольского патриарха чего бы то ни было. Пора перестать представлять себя как некий объект православия, следует становиться субъектом, жить в контексте не замкнутой группировки, а вовлеченными в мировое православие. Пора действовать самим.

Вопрос автокефалии? Я бы сняла его с белорусской повестки дня. Надо думать о том, чтобы продуцировать востребованные на мировом уровне идеи, концепции, образы, метафоры и, на самом деле, стать заметным явлением в мировом православии. Тогда вопросы: «А что думает об этом Москва? А Константинополь?» — исчезнут.

На что надеются украинцы?

Украина здесь хорошо представлена. Они надеются, что наконец-то проблема их раскола решится. Это не столько вопрос отделения от РПЦ, сколько преодоления того разделения православия, которое существует в Украине на протяжении около 25 лет — это сосуществование двух больших и нескольких мелких православных церквей, которые не состоят в канонических отношениях между собой. За 25 лет ничего не изменилось, а после начала российско-украинской войны многие приходы приняли решение перейти из канонической церкви в Киевский патриархат. Баланс смещается в пользу непризнанной церкви и свидетельствует о том, что Москва избрала неправильную стратегию и не в состоянии справиться с преодолением раскола. Поэтому может понадобиться помощь Константинопольского патриарха. Возможно, украинцы получат автокефалию.

Как организован быт патриархов? Чем они отличаются друг от друга?

Место, где происходит Собор — это фактически деревня. Здесь дешевая еда, рядом море — люкс, одним словом. И это один из аргументов, которые я слышала от российских священников, — мол, разве это уровень? Патриархи на автобусах ездят, ходят пешком, никто не прилетает на вертолетах-самолетах. Настолько все скромно, что это не соответствует уровню наших архиереев, которые привыкли к иному уровню комфорта. Здесь можно подойти к одному из патриархов или к любому из епископов, спросить что-то, здесь со всеми очень тесные отношения. А от россиян здесь часто приходилось слышать о Константинопольском патриархе — вот, мол, какой же из него патриарх? Вы бывали у него в Стамбуле? Какая скромная резиденция, посмотреть не на что — разве это мировая церковь? Мы так себе представляем православие, чтобы все было по-богатому. А теперь, посмотрев на этих епископов, которые управляют многочисленными приходами и епархиями и ходят здесь пешком, живут как обычные люди, начинаешь задумываться, может это и есть истинное православие, каким оно и должно быть — без золотых куполов?