Путешествие вокруг зоны отчуждения

Побывал возле ИК-10, где содержат нашего товарища Игоря Олиневича.

Казалось, еще недавно сам ходил из угла в угол своей уютной камеры ПКТ, а теперь я смотрю на весь этот мир режима и понятий со стороны, пишу письма, как когда-то писали мне. Я не мог не посмотреть, как устроили Игоря исполнители антинародных приговоров.

Трамвай, идущий с Новополоцка в промышленную зону, медленно уходит за черту города, и после краткого путешествия в редком, пожелтевшем лесу окрестностей Нафтана и Полимира выныривает прямо среди труб, нефтепровода и промышленных свалок.

Советские градостроители, планируя город, даже не посчитали нужным соблюсти те самые нормы, которые в свое время и разработали, разместив эту промышленную зону непосредственно возле Новополоцка — в каких-то пяти километрах от жилых домов, детских садов, больниц. Смог и продукты переработки давно окрасили ближайшие местечки в невероятные цвета, грибники давно обходят эти леса стороной, но, этого нашим великим кормчим оказалось мало — и прямо посреди всего этого царства отходов и канцерогенов устроили территорию отчуждения для изгоев общества и врагов государства. Съездил пьяным за рулем? Получи-ка три года под осадками из свинца, в холодном бараке, или промерзлом изоляторе! Набрал кредитов и не расплатился? Пять летов ешь сечку и вдыхай воздух полный продуктов сжигания! А когда речь заходит о человеке, отрицающем своими словами, действиями и образом жизни государство и его монументальную необходимость? Восемь лет, в самом ядовитом лагере Беларуси… Но и там наш товарищ не оставил свои идеи, не сдался и не опустил руки — он периодически обращается к нам своими статьями, книгами и письмами всем, кто пишет.

Остановка возле одного из комбинатов, сразу после первых заводов и заборов. Кондуктор показывает в сторону высокого синего забора и говорит, что это и есть зона. Синий цвет явно господствует в окраске колонии.

Бараки явно давным-давно не видели капитального ремонта и стоят мастодонтами с далеких брежневских времен. Окна зарешечены, как обычно делают лишь в СИЗО и ШИЗО/ПКТ.

Высокая ограда из алюминиевых сетей, а за ней поменьше, но коронованная колючей проволокой — это и защита от возможных забросов запрещенных предметов, когда-то довольно практикуемых в Новополоцком лагере, и обрамляющий участки локальных сетей забор.

Здания вокруг либо имеют значение обслуживающих хозяйственное существование зоны (допустим, банно-прачечный комбинат) или отдельных, изолированных территорий внутри (здание администрации, сан.часть, ШИЗО/ПКТ).

Поблизости находится территория ОАО «СРСУ-3», где, по видимому, зэки из ИК-10 выступают как невольные работники.

Обойдя кругом территорию, где-то шестьсот метров на триста, встречаю на пути «химию».

Миновав «химию», в которой зэки, видимо, тоже задействованы в этом же предприятии я прихожу к воротам на территорию администрации. Туда попасть может любой желающий, только на входе старый седой мужчина, возможно, арестант на должности, попросит паспорт.

Между двух небольших рядов из елей расположился вход. Оказывается, в колонии есть возможность передать что-то Игорю без ограничений — это витамины и мази. Судя по всему, это связано с ужасной экологической обстановкой вокруг. Передаю через мед.сестру в кабинете аптеки лекарства и исследую здание дальше. Тут же, разместился кабинет проверки корреспонденции. Общаюсь с цензорами — двумя женщинами среднего возраста, узнаю, что также можно дважды в год выслать книжную бандероль и ту только от родственников, которую надо оформлять и с той, и с этой стороны, написав заявление на имя начальника. Вспомнив, как бывало простая придурь очередного сотрудника мешала мне подписать банальные заявления я понял, что за этой кажущейся простотой стоит довольно тяжелая, чуть ли не спец.операция, для которой нужно привлечь и имеющего влияние в среде администрации зэка, и возможно, вообще, кого-то третьего.

Родственники ходят из кабинета в кабинет, оформляя документы для того, чтобы попасть к любимым сыновьям, родителям, мужьям. Напряжение не сходит с их лиц, сознанием они уже на длительном свидании с оказавшемся по ту сторону решетки близким человеком, но бюрократия гоняет их от одного чиновника к другому, просто тем самым доказывая свою необходимость.

Представляю, как в этот же самый момент мой товарищ строится по пятеркам на проверке или идет в черной робе в столовую, чтобы попробовать еду, которая лишь дает самый минимум для существования организма, или мастерит поддоны. Но мысли, как когда-то и у меня, далеко — он думает о движении, о нас, о потерянных перспективах, о друзьях и близких. Там на улице Технической №8, 211440 город Новополоцк, Витебская область, ИК-10, человек великой силой воли Игорь Владимирович Олиневич и ему необходима ваша поддержка.

Колония даже издалека создает атмосферу антиутопичного застоя, советского тоталитаризма, техногенной катастрофы. Сознательно или бессознательно давно покинувший мир руководитель исправительной системы разместил исправительную колонию прямо среди комбинатов и концернов, тем самым будто проводя аналогию, чем же, на самом деле, является индустриальная цивилизация.

Игорь Олиневич уже три года находится там, в изоляции и несвободе. За то, что решил не мириться, за то, что отказался предавать друзей и свои принципы. Но остается вопрос — не есть ли этот технологический Некрополис, это олицетворение мертвого механического механизма и режима лишь концентратом нашей обыденной жизни. Не сидим ли мы в таких же зонах, огороженных вышками, с такими же, только своеобразными, передачками и режимом? Он не строит иллюзий, он заранее признал царство несвободы, чтобы с ним бороться. Готовы ли вы признать свое рабство и бороться?

Александр Францкевич, revbel.org