19 марта 2024, вторник, 12:19
Поддержите
сайт
Сим сим,
Хартия 97!
Рубрики

Константин Грищенко: За нашу и вашу свободу!

11
Константин Грищенко: За нашу и вашу свободу!

Беларусь и Украина неизбежно будут жить по европейским стандартам.

Бывший вице-премьер и экс-глава МИД Украины Константин Грищенко рассказал в интервью главному редактору сайта charter97.org Наталье Радиной о последних днях правления режима Виктора Януковича, почему бывший президент Украины отказался от подписания Соглашения об ассоциации и как сегодня нужно противостоять военной интервенции со стороны России.

- Константин Иванович, вы всегда были твердым сторонником евроинтеграции Украины, стали одним из инициаторов подписания Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. За несколько месяцев до подписания Соглашения, в декабре 2012 года вам пришлось уйти с поста министра иностранных дел. Если бы вы остались на этой должности, могли бы события в Украине развиваться по-другому? Или же все было предопределено?

- Далеко не все и не всегда во внешней политике зависит от министра иностранных дел. Его задача предлагать, настаивать, добиваться - но решение принимает тот, кто по Конституции на это уполномочен от имени государства. В случае Украины – это Президент и Верховная Рада. Понятно, что когда глава государства начинает менять внешнеполитический курс, у него, естественно, возникает желание поменять и министра иностранных дел.

До 2013 года и власть, и оппозиция находили взаимопонимание в том, что наше будущее - в Европе. Если и были расхождения, то только в том, когда, как и в какой последовательности достичь этой цели. Да и они были несущественны.

Первые сигналы о том, что приоритет евроинтеграции вызывает сомнения у президента Януковича, стали очевидными уже в начале 2013 года, когда Украина играла весьма пассивную роль во время председательствования в ОБСЕ. Мы не использовали тогда этот уникальный шанс укрепить свои позиции на евроинтеграционном направлении.

- Какую роль в развитии событий сыграл вопрос освобождения Юлии Тимошенко, который постоянно поднимали ведущие политики Запада?

- Практически всем было очевидно, что, прежде всего, нужно согласовать основные параметры Соглашения об ассоциации, в том числе и положения о создании зоны свободной торговли. Мы это сделали. Казалось бы, после этого все было подготовлено для подписания этого принципиально важного для будущего нашей страны документа.

Вопрос об освобождении Тимошенко стал тем психологическим барьером для Януковича, который преодолеть он не смог. И рационального объяснения его жесткого упрямства и неприятия любых советов от западных партнеров и от тех, кто пытался его переубедить внутри властной команды, у меня нет.

- Россия тогда стала активно перекупать режим Януковича, в то время как Европа была достаточно пассивна.

- Дело не в пассивности Европы. Это скорее следствие, а не причина. Европа оказалась неспособной мыслить стратегически. По крайней мере тогда. Я постоянно пытался убедить своих коллег на Западе: Соглашение об ассоциации нужно не столько Януковичу, сколько народу Украины и самой Европе. Не может быть завершено строительство единой Европы без нашей страны.

В этом я пытался убедить своих коллег, когда еще был послом в Вашингтоне и когда в первый раз стал главой МИД Украины. И тогда, когда мы работали над Соглашением об ассоциации. Но ни меня, ни моих коллег, которые искренне старались приблизить дату подписания этого документа, в Брюсселе и основных европейских столицах не хотели слышать. В результате мы, я уверен, просто упустили уникальный шанс.

- Что вы имеете ввиду?

- Подписав Соглашение от имени Украины, Янукович был бы вынужден соблюдать хотя бы формально, но под контролем соответствующих европейских структур, те основные требования, которые и раньше и сейчас выдвигаются для реформирования страны по европейским лекалам. Ему, как и любому другому руководителю Украины, не позволили бы нарушать права человека и постепенно заставили бы применять европейские стандарты во всех сферах нашей жизни. Во всяком случае, в этом были убеждены многие, кто стремился на том этапе приблизить европейскую перспективу нашей страны.

История, понятно, не имеет сослагательного наклонения. Мы не знаем, как могли бы развиваться события, если бы Соглашение об ассоциации было бы подписано Януковичем в Вильнюсе. Очевидно одно – толчок, который дал Майдан для формирования украинской политической нации, стал важнейшим историческим событием.

У новых Президента и Верховной Рады – которая будет избрана в ближайшие дни, есть уникальный мандат на проведение самых широких, кардинальных изменений, способных изменить как политическую палитру, так и мотивацию тех, кто будет принимать государственные решения, установить требования реальной политической ответственности и сознательного взаимодействия власти и общества.

Но это зависит от тех, кто взял на себя ответственность в этот сложный исторический период и занял ключевые государственные посты в Украине. Я надеюсь, что они с этой задачей справятся. Готов в этом помогать всем, чем могу. Но вся ответственность все же лежит на них, в том числе за жизни тех, кто сейчас защищает Украину на востоке нашей страны.

- Какую роль на переговорах с Януковичем во время Майдана играла мониторинговая миссия представителей Европарламента во главе с экс-президентом Польши Александром Квасьневским? Все ли сделал Квасьневский? Были ли у него вообще шансы?

- Президент Квасьневский - убежденный друг Украины. На всех этапах он делал все возможное, чтобы найти наиболее правильные и при этом реалистичные решения, которые отвечали бы интересам самой Украины. Он сыграл ключевую роль во время круглых столов в 2004 году с участием Кучмы, Ющенко и Януковича, что позволило тогда избежать масштабного кровопролития. Но в ходе последнего Майдана его миротворческие усилия столкнулись с намного более сложными вызовами.

- Учитывая ваш колоссальный опыт, вы предполагали, что после победы Евромайдана на Украину нападет Россия?

- Нет. На мой взгляд, то, что произошло, противоречит интересам самой России. Да, в российском обществе давно бытует убеждение, что «Крым наш», «Крым отдал Хрущев». Там забыли и, наверняка, не хотят вспоминать, что при этом значительные украинские территории были переданы России. В течение многих лет навязывался миф, что здесь каким-то образом угнетают русскоговорящую часть населения, хотя все в Крыму всегда говорили по-русски, а половина всех живущих в Украине пользуются в ежедневном общении, на работе и в быту русским языком.

И в Европе, и в других регионах мира можно найти десятки, если не сотни примеров устойчивых мифологем об исторической несправедливости передачи той или иной территории, тому или иному государству.

Помню, что в советские времена в Москве многие мои московские сверстники переживали, что Аляску когда-то продали Америке. Думаю, что если бы Аляска была тогда в составе Союза, это вряд ли понравилось бы тем, кто бы тогда там жил. Так и здесь, важно, чтобы в рамках сложившихся государственных границ решались проблемы, с которыми сталкиваются простые люди. Для них должна работать экономика, им должны открываться возможности свободного передвижения по миру, получения образования как у себя дома, так и в лучших мировых университетах.

Аннексия Крыма ничего этого им не дает – как раз наоборот. Но самое страшное в том, что произошло – то, что народы Украины и России пытаются стравить друг с другом. И российская власть, и российские телеканалы вместе с печатными СМИ. А сейчас это принесло свои ядовитые плоды: судя по российским опросам общественного мнения украинцев считают своими врагами большинство россиян. Нам придется еще много лет работать над тем, как залечить не только раны войны, оплакать гибель тысяч погибших, но и восстановить доверие между нашими народами.

Оккупация Крыма поставила Россию в крайне сложную ситуацию. Захват территории дружественного соседнего государства, с которым был подписан «большой договор», даны гарантии Будапештского меморандума, в которых заложены принципы невмешательства и территориальной целостности. Все это неприемлемо и с точки зрения международного права, и нормальной человеческой логики. Это создает предпосылки для расползания данного прецедента на другие территории. Политика Путина привела к подрыву основоположных принципов современного международного права.

На современном этапе развития человечества важны основополагающие принципы, по которым должны жить большие и малые государства. А территория уже не играет той роли, которую она имела в XIX и XX столетиях. Сегодня главная роль государства — это обеспечение экономического и духовного развития общества, каждого индивида на основе культурных, национальных традиций. Этого невозможно достичь без полного вовлечения в глобальную экономику и те мировые процессы, которые, по сути, и являются основой современного этапа развития цивилизации как таковой.

В данном же случае все идет наперекор этому. Россия самоизолируется от мира, и это не в интересах РФ как государства, так и россиян как многонационального народа. Почему это произошло? Как принимались соответствующие решения? Наверное, на этот вопрос смогут ответить только историки. Насколько я знаю, решение аннексировать Крым стало неожиданностью для многих в российском руководстве.

- Несмотря на все эти системные ошибки, очевидно, что Путин не намерен останавливаться в своем стремлении построить империю. Или что-то его может остановить?

- Похоже, многие решения в Кремле принимаются ситуативно, в зависимости от изменяющихся обстоятельств. На изменение политической линии РФ может повлиять осложнение экономической конъюнктуры России. Властям будет трудно выдержать конфронтацию с Западом, нести огромные военные расходы, поддерживать мобилизацию российского общества. Придется еще и пытаться нейтрализовать эффект крымского прецедента, которым могут воспользоваться в разных уголках России.

«Мне все, что другим запрещено, дозволено» - такой принцип в современном мире не срабатывает.

Прецедент Крыма – это угроза для самой России. Необходимо искать выход из этой ситуации. Какое бы ни было кровавое противостояние, при желании и при помощи международного сообщества можно найти выход. Пример этому — Югославия, где были тысячи и тысячи жертв, многолетняя масштабная война. Но со временем удалось договориться о прочном мире, что сегодня позволяет Хорватии быть членом Евросоюза. Мы обязательно пройдем этот непростой путь. Я в этом уверен. Как добиться того, чтобы эту цель достичь как можно скорее, и с наименьшими потерями - самая важная задача для всех нас.

- Какие бы вы дали рекомендации новому правительству Украины?

- Сейчас мы живем в условиях, которые порождают исключительно серьезные вызовы не только для Украины и Европы, но и для всего мира. Решение проблем Украины зависит прежде всего от нас самих, хотя в обществе распространено убеждение, что кто-то должен это сделать за нас.

Здесь определяющую роль призваны играть руководители государства и моральные авторитеты страны. Они должны объединить усилия для достижения нашей общей цели. У нас просто нет другого выбора.

- А как вы оцениваете роль Лукашенко в российско-украинском конфликте? Похоже, что новые украинские власти возлагают на него надежды.

- Беларусь предложила место проведения минской встречи. Видимо, другого подходящего места в нынешних условиях найти было сложно.

- Женева?

- Наверное, хорошего места нет по определению. Опыт грузинско-российских переговоров там с привлечением представителей Абхазии и Южной Осетии вряд ли можно считать удачным. По крайней мере для Грузии.

- Но кроме того, что это переговорная площадка, это сегодня площадка для размещения российских войск. Понимаете ли вы угрозу, которая идет со стороны Беларуси для Украины?

- Потенциально, такая угроза возможна. Но существует много других направлений, по которым может быть осуществлена агрессия. Главная же потенциальная угроза для Украины состоит в том, что до сих пор вооруженный конфликт не прекращен.

По сути, на смену «гибридной войне» пришел «гибридный мир». А этот мир, всегда может превратиться уже не просто в гибридную, а полномасштабную войну, а это несет в себе угрозу не только Украине, но и всей Европе.

- Вы единственный украинский политик, который, приезжая в Минск, встречался не только с властями, но и с лидерами белорусской оппозиции. Когда все мы оказались в тюрьмах, вы выступали с требованием освободить политзаключенных. Почему вы делали это?

- У меня есть близкие друзья в Беларуси. Я давно и очень внимательно слежу за тем, как развиваются события в соседней стране. Убежден, что в современной Европе нарушать права человека, обязательства, принятые государством в этой сфере перед международным сообществом, не только неприемлемо, но и работает против властей такого государства. А за это приходится платить высокую цену.

Это цена и сломанных человеческих судеб, и экономических санкций, и изоляции. Ведь в конечном итоге мы все равно в ходе исторического развития – пусть это даже займет какое-то время - придем к общему пониманию, что мы неизбежно будем жить по европейским стандартам. Нравится это кому-то или нет. Вот об этом во время своих встреч и в Беларуси, и на других площадках я говорил со своими белорусскими коллегами.

Я постоянно получал картину того, что происходит в Беларуси, не только из официальных источников, не только от нашего посольства, но и по другим каналам. Понимаю весь масштаб человеческих страданий, с которыми сталкиваются те, кто выступает за свободу и европейское будущее Беларуси. Делал все, что мог в этих условиях.

Многие из решений белорусского руководства вредят ему самому. Собственно говоря, это и нашло свое подтверждение в той жесткой реакции, с которой столкнулась Беларусь после событий декабря 2010 года.

Важно помогать тем, кто в этом нуждается. Это требовало подчас нестандартных усилий. И в этом мне практически содействовали разные люди, в том числе и те, которых сегодня здесь связывают с предыдущей властью. Почему другие политические деятели, которые себя считают истинными демократами, так не делают, я не понимаю.

Старый польский лозунг «За нашу и вашу свободу» и сегодня остается актуальным для всех, кто не только декларирует свою веру в демократию, но и готов за нее бороться.

Написать комментарий 11

Также следите за аккаунтами Charter97.org в социальных сетях