Андрей Пионтковский: Мирная инициатива Запада не удалась

Президент России воспринял недавний визит западных лидеров в Москву как проявление слабости, поэтому на переговорах в Минске занял жесткую позицию.

В России для внутренней аудитории приезд к Путину президента Франции Франсуа Олланда и канцлера Германии Ангелы Меркель – стал большим политическим успехом. Начиная с Брисбенского саммита, шла нарастающая тенденция политической изоляции Путина: его не пригласили на годовщину освобождения Освенцима, в Лондоне начался процесс, прямо обвиняющий его в убийстве Литвиненко, пишет российский политолог Андрей Пионтковский на сайте «Новое время».

Так что на этом фоне визит Олланда и Меркель был немедленно подхвачен пропагандой и отрабатывался как успех и едва ли не полная победа Путина над Западом.

Все дипломатические телодвижения европейцев выгодны российскому президенту – благодаря им он, обращаясь к своей аудитории, словно говорит: «О какой изоляции может идти речь, когда они явились ко мне на поклон?».

Поэтому Путин воспринял приезд западных лидеров в качестве проявления слабости, и теперь займет жесткую позицию на переговорах в Минске.

Сегодня утром я видел заявления по российскому телевидению о том, что контроль над границей даже не будет обсуждаться, и что об этом может идти речь только после политического урегулирования конфликта. Ясно, что Путин не согласится ни на сдачу контроля над границей, ни на вывод российских войск. Он, как ранее министр иностранных дел Лавров, заявит, что войск РФ в Донбассе нет.

Более того, Путин может рискнуть пойти дальше: выступить с требованием о введении в регион миротворческих войск, основным компонентом которых должны стать российские военнослужащие. Таким образом они попытаются легализовать присутствие военных РФ в Донбассе – возможно, Кремлю просто надоело врать.

Естественно, Путин считает не поддающимся обсуждению тот факт, что содержать эти территории должна именно Украина. Если ему удастся этого добиться, то расклад будет куда хуже приднестровского – Молдова, по крайней мере, Приднестровье не финансирует.

Сегодня в Минске многое зависит от того, как поведут себя европейские лидеры: будут ли они стараться уговорить Порошенко принять неприятные для Украины условия.

Предпосылки для этого есть: думаю, сама поездка Меркель в Москву была вызвана тем, что канцлер испугалась готовности американцев продавать Украине оружие и того, что это может спровоцировать новый виток эскалации со стороны РФ, и теперь Меркель хочет любой ценой достигнуть хотя бы видимости мирного соглашения. Ведь Москва, помимо агрессии в Украине, весь год занималась еще и ядерным шантажом, в частности, посылала вполне серьезные сигналы о том, что в случае продажи вооружения Украине Россия пойдет на использование тактического ядерного оружия.

Результатов можно достигнуть только в случае серьезных уступок со стороны Украины, на которые вряд ли готов пойти Порошенко – в том числе, и из внутриполитических отношений. Ведь на следующий день ему придется объяснять свои действия в Раде, а затем – и обычным украинцам.

Сейчас наибольшей популярностью пользуются две теории относительно предстоящих переговоров – сдача Западом Украины либо же ультиматум Путину. Истина, как всегда, лежит где-то между.

Европейцы очень хотят достичь хотя бы формальных договоренностей – неопровержимый факт. Но все предложения, выдвинутые Путиным, настолько невыгодны Украине, что я не вижу возможности для украинского руководства на них согласиться. Хорошим бы результатом было бы, если бы и европейцы поняли это – и признали, что их мирная инициатива не удалась.