19 марта 2024, вторник, 11:22
Поддержите
сайт
Сим сим,
Хартия 97!
Рубрики

Игорь Олиневич: Бойкот – это единственный правильный поступок для белоруса

24
Игорь Олиневич: Бойкот – это единственный правильный поступок для белоруса
Игорь Олиневич с семьей
Фото: «Еврорадио»

Пустые избирательные участки – наиболее наглядное выражение воли народа.

Так считает бывший политзаключенный, лидер белорусских анархистов Игорь Олиневич, который вчера вышел на свободу после освобождения из колонии после почти пятилетнего заключения.

Пока Игорь Олиневич воздерживается от интервью — хочет больше времени провести с родными, но для сайта charter97.org сделал исключение, ответив на вопросы главного редактора Натальи Радиной.

- Игорь, вас вчера не смогли встретить. Сообщалось, что вас привезли прямо в минскую квартиру. Очевидно, что власти боялись повторения встречи Николая Статкевича на вокзале большим количеством людей. Как вас освобождали?

- Эта информация не совсем точна, меня привезли на автовокзал, каким-то чудом я со всеми разминулся. Буквально за несколько минут я прошел мимо группы людей. Освобождение бывает только раз в жизни, и то не у каждого, поэтому сложно запланировать, чтобы оно как-то «правильно» прошло. Самое главное, что я дома, чему я очень рад.

Вчера в четыре часа ко мне пришли оперативники, сказали собирать все вещи и идти на пропускной пункт. За несколько дней до этого мне намекали, что меня должны поместить в помещение камерного типа, поэтому у меня сумки были уже собраны, и все были уверены, что меня препроводят во внутреннюю тюрьму.

А потом провели полный обыск, составили перечень моих вещей и повели на выход. Там мне зачитали указ о помиловании, выдали паспорт, справки об освобождении, деньги. Меня уже ждал микроавтобус с сотрудниками, которые завезли меня прямо на автовокзал Витебска и ждали до тех пор, пока не приедет автобус и я в него не сяду. Вот, собственно, и все.

- Николай Статкевич считает, что освобождение политзаключенных связано с тем, что у Лукашенко закончились деньги. Вы согласны с ним?

- Всю подноготную мы никогда не узнаем, потому что наше общество непрозрачно, и как принимаются решения – мы не знаем. Есть версия экономики, есть версия геополитики.

У нас принимаются такие решения, которых пять лет не могли принять при очевидной ситуации. Значит, причины были весомые.

- Перед освобождением условия вашего содержания были ужесточены, вы попали в карцер. Почему это произошло? От вас чего-то добивались?

- В ИК-3 мне никогда не предлагали писать прошение о помиловании напрямую, однако косвенно на это намекали. Каждые два месяца меня закрывали в ШИЗО, и это уже было предсказуемо для всех арестантов.

Каждые два месяца я просто готовился к этому заблаговременно: дописывал важные письма, дочитывал книги. По сравнению с предыдущей колонией, это были гораздо более жесткие условия.

- Недавно вы передали на свободу письмо, в котором сравнили условиях содержания в колониях и тюрьмах в Беларуси с ГУЛАГом. Какие примеры жестокого обращения с людьми потрясли вас больше всего и что пришлось испытать самому?

- Сегодня пенитенциарная система отошла от очевидных методов репрессий: людей стараются не избивать, но отсутствие прямого насилия компенсируется тысячью других методик издевательства над личностью. В сумме это дает даже более сильный эффект, чем прямое насилие.

В частности, людей лишают свидания с близкими родственниками. Только это само по себе уже тяжелее, чем насилие.

Еще пример: заключенные идут заниматься спортом, а после этого каждый человек должен помыться, но ему могут это не разрешить, потому что по распорядку дня «не положено». Заключенному могут запретить нагревать воду кипятильником, чтобы он мог умыться теплой водой. Все это делается с целью заставить человека почувствовать себя абсолютно бесправным существом.

- Тем не менее, в 2010 году в СИЗО КГБ власти дали приказ применять в отношении политзаключенных пытки. Как вы считаете, почему это произошло?

- В 2010 году перед режимом стояла задача максимально быстро сломить волю политзаключенных, чтобы они дали признательные показания. Соответсвенно, к тем, кто не «ломался», применяли все более жестокие и изощренные способы.

Я это подробно описал в своей книге «Еду в Магадан». Само по себе является психологической пыткой, когда человеку не дают спать с погашенным светом. Наоборот, ночью включали дополнительное освещение.

Несколько дней таких условий уже достаточно сильно влияют на человека, а отсутствие переписки с близкими и друзьями создает эффект информационного вакуума – человек начинает жить домыслами и внутренними страхами. В этот момент с ним можно делать все, что угодно.

Также практиковались подсаживания в камеру заключенных-рецидивистов, которые сотрудничали с администрацией. Имея огромный лагерный опыт, они могли очень легко манипулировать людьми, натравливать их друг на друга, запугивать.

Было и прямое физическое воздействие. Конкретно меня избивали три раза. И когда я уже сидел в лагере, я встретился с людьми, сидевшими в «американке», и узнал от них, что избиения были. Избиения именно тех, на кого другие методы не оказывали эффекта.

- Как вы прокомментируете тот факт, что сегодня белорусские власти с помощью псевдонезависимых организаций и даже с участием бывшего политзаключенного пытаются убедить Запад, что белорусская пенитенциарная система соответствует неким стандартам?

- Я не знаю, с чем именно связано желание Департамента исполнения наказаний обелить себя, потому что до сегодняшнего дня они прекрасно себя чувствовали с той «славой», которая была у них, то есть при полном бесправии человека в пенитенциарной системе.

Возможно, власть пытается провести полный «ребрендинг» всех своих институтов, в том числе и пенитенциарной системы. Однако этот «ребрендинг» носит косметический характер. Доводы, которые были приведены в мае 2015 года на заседании Комитета по правам человека, абсолютно поверхностные и не соответствуют действительности. В целом, они являются ничтожными для людей, находящихся в заключении.

Я не знаю, как именно они повлияли на Никиту Лиховида из организации «Платформа», но для меня очевидно, что в декабре 2014 года, когда они посещали ИК-3, он старался сделать так, чтобы заключенные, с которыми он отбывал наказание на ИК-10, его не узнали. Соответственно, Лиховид знал, что он делает, что они собираются делать, и понимал, что общественность никогда не воспримет это за правду. Другими словами, это была запланированная ложь.

- Вы написали очень честную книгу о прибывании в СИЗО КГБ «Еду в Магадан». Как бывшая узница «американки», могу подписаться под каждым словом. Можно приоткрыть тайну: как создавалась книга и как ее удалось передать в печать?

- Эту книгу я писал первые несколько месяцев пребывания в колонии. На тот момент администрация еще не знала, как поступать именно с анархистами, потому что статус политзаключенного ряд организаций нам не давал. Соответственно, внимания ко мне было меньше, чем позднее.

Это позволило мне за девять месяцев написать книгу и передать ее на свободу вместе с заключенным, который освобождался. Это просто удача, что во время освобождения процедура обыска, видимо, прошла формально и книга вообще увидела свет.

- Вас посадили перед одними лукашенковскими «выборами» и освободили перед другими. Сегодня большинство белорусов не видят смысла участвовать в заведомом фарсе и игнорируют очередной избирательный спектакль Лукашенко. Вы поддерживаете бойкот?

- Если сравнивать выборы, которые проводятся при этом режиме, то даже по сравнению с общепринятыми стандартами – это самый очевидный фарс. Эта декорация, путем участия различных провластных или псевдооппозиционных структур, придает всему действу динамичный характер.

Однако я не знаю ни одного трезвомыслящего человека в Беларуси, который не понимает, что происходит. Даже сторонники режима Лукашенко понимают, что никаких выборов нет, что все это фарс.

Бойкот – это единственный правильный поступок, который сегодня может сделать белорус в отношении этой системы. Пустые участки – это наиболее наглядное выражение своей воли.

- На каких условиях вас освободили, какие планы на ближайшее время?

- На данный момент не озвучено никаких условий. Так что поживем – увидим.

В ближайшее время я посвящу все свое внимание моим близким: родителям, родственникам и друзьям.

Написать комментарий 24

Также следите за аккаунтами Charter97.org в социальных сетях