19 марта 2024, вторник, 7:37
Поддержите
сайт
Сим сим,
Хартия 97!
Рубрики

Тыква для миллионеров

65
Тыква для миллионеров
Ирина Халип

Сегодня последний день нашего всеобщего миллионерства.

С легкостью ворочаем миллионами, как когда-то давно – копейками. Тогда все пили из общего стакана в уличном автомате. Газировка без сиропа – копейка, с сиропом – три копейки. Сейчас каждый пьет из своего личного стакана и считает миллионы, но цена всем этим миллионам вместе с персональным стаканом та же – копейка.

На днях услышала дивный диалог двух юных кассирш в гастрономе на углу:

- А ты почему аванс не берешь?

- А зачем? Так хоть раз в месяц держишь в руках что-то похожее не деньги. А если на два разделить – уже совсем грустно.

- Не, я так не могу. Мне нужно деньги два раза получать – все-таки лучше два хороших дня в месяц, чем один.

- Ну, ты можешь себе это позволить – у тебя-то зарплата три ляма. А у меня - всего два с половиной…

Вечером того же дня зашла в гости соседка, врач с тридцатилетним стажем: «Знаешь, я тут расчетный листок получила. Четыре миллиона. В общем, со всем своим стажем и категорией я зарабатываю только на оплату «коммуналки» и еду. Самое ужасное, что я люблю свое дело. Все равно не уйду из своей консультации». Когда она говорит, скольких пациентов за эту зарплату положено принимать в рабочую смену, мне становится до слез жалко всех – и врачей, и пациентов.

На следующий день приятельница рассказывает, что сын, умница, защитил диплом университетского биофака. И женился на пятом курсе, и ребенок вот-вот родится – все счастливы. Вот только работу по специальности – любимую, о которой мечтал – придется отложить на неопределенный срок. Потому что мальчик, конечно, на биологический поступал «по любви», заниматься наукой, проводить дни и ночи в лаборатории с пробирками и микроскопами хотел и хочет - учеба не принесла разочарования в профессии. Но наука, увы, может предложить молодому ученому только два с половиной миллиона. Так что при младенце и жене в декрете о науке нужно забыть. Зато на должности кладовщика в конторе, торгующей китайской обувью, предлагают пять миллионов. Ну ничего, потом все образуется, а для начала пойдет дипломированный биолог на склад на памперсы зарабатывать.

Это наши сограждане – да что там, это мы с вами. Копеечные миллионеры, трехгрошовые персонажи, и когда пробьет полночь, наши миллионы превратятся в тыкву. Кассиршины «три ляма» станут «триста рэ», как в СССР, квартальные премии начнут выдавать в буквальном смысле звонкой монетой, и ничего не изменится. Ни у кассирши из гастронома на углу, ни у соседки-врача, ни у биолога-кладовщика. Ни-че-го.

Знаете, мне очень хотелось сказать тем кассиршам: «Сами виноваты, девочки. Вам все, кроме зарплаты, нравится? Вы всем довольны – вот и получите свои «лямы». Небось еще и в БРСМ вступали – мне вас не жалко». Потом подумала: откуда я знаю, куда эти девочки вступали? Если бы в БРСМ – они бы не за кассой каждый день сидели, а в мероприятиях участвовали. А может, они ночами тайно шьют флаги? Маловероятно, но вдруг? Или их мамы-папы, кузены и кузины? Вспомнила, как семья соседки шла на Площадь, и не один раз. Как приятельница, чей сын ушел на склад, вместе со всей своей конторой перед митингом придумывала для всех легенду: «Если арестуют, мы дадим показания, будто нам сказали, что вечером на площади будет много холостых парней в форме, а у нас коллектив женский, вот мы и пошли знакомиться». Да, они шли туда с работы все вместе.

Так что, увы, не действует формула, будто те, кто активен, живут хорошо, а те, кто пассивен и плевать хотел на диктатуру, считают копейки. Мы все живем одинаково плохо и считаем условные копейки, которые завтра материализуются на смену миллионам. Но привыкли утешать себя тем, что во всем виноваты те, кому все равно.

Они, конечно, виноваты. Но от них никуда не деться. При любой диктатуре есть немало очень довольных (учитывая раздутые штаты чиновников и силовиков всех рангов, их даже много), еще больше тех, кому все равно, только было бы пиво, и абсолютное большинство не очень недовольных – тех, кому вроде и не все нравится, но в принципе жить можно. Они убеждают себя в том, что и в диктатуре есть свои прелести. Вот, например, джазовые вечера у Ратуши в Минске – вроде уже не диктатура, а чистая Европа (хотя вообще-то в Минск еще при коммунистах сам Дюк Эллингтон приезжал, но СССР от этого не стал ни Европой, ни Америкой).

Другого народа у нас нет, как и другой страны, и другого глобуса. И в этом вязком безвременье и всеобщем равнодушии не стоит ссылаться на тех, кому все равно: это ведь из-за них мы все еще здесь, в этой точке, с миллионами по копеечной цене. Да, во многом из-за них. Но мы ведь о них не думали, когда шли на все наши Площади, садились в тюрьмы, объявляли голодовки, уходили с постылой работы, где нужно служить диктатуре, собирали деньги для политзаключенных. Мы думали о себе. И правильно думали.

Поверить в себя, а не в народные массы. Распечатать новости «Хартии» и бросить в соседские почтовые ящики. Не полениться и заговорить с кассиршами в гастрономе, и рассказать те же новости. Выйти в одиночный пикет, когда достало. Скинуться на передачку или хотя бы написать письмо политзаключенному. Отказаться вступать в БРСМ. Выступить на собрании против разнарядок и субботников – не расстреляют. Список можно продолжать до бесконечности.

Это не превратит нас в настоящих миллионеров. Это не уничтожит диктатуру в одночасье. Но поможет не стать равнодушными. Или – перестать быть равнодушными. Или еще – увеличить количество неравнодушных. Только тогда пустую скукоженную тыкву можно будет превратить в европейскую страну, в которой иногда скучно, зато никогда не страшно.

Ирина Халип, специально для charter97.org

Написать комментарий 65

Также следите за аккаунтами Charter97.org в социальных сетях